«Мода для Франции — это то же самое, что рудники Перу для Испании». 

Эту фразу приписывают знаменитому министру финансов Франции Кольберу, чья политика протекционизма и меркантилизма способствовала развитую в Париже индустрии моды. Деньги не должны утекать из страны и здесь следует производить все предметы, в которых нуждается модный человек — кружева, шпалеры, ювелирные изделия, платья, парики, да мало ли что еще!

Иностранные путешественники приходили от этого в негодование и восторг. Немец Иоахим Христоф сетовал: «Роскошь, тщеславие, пышность доведены в Париже до предела. Сколько тысяч скобяных (побрякушек, украшений) и галантерейных лавок французы основали в разных странах, которые продают галантерейные товары и ткани, сделанные в Париже? Более того, я знаю, что знатные немцы, чтобы купить всякого рода наряды, отправляют срочно во Францию людей, чтобы привнести новую моду. И, хотя фабрики возникают повсюду, Париж сохраняет свое доверие и предпочтение тем, кто ищет новую моду».

В помощь тех, кто хотел оставаться на уровне столичной моды, издаются журналы. В 1672 году стал издаваться первый периодический журнал, посвященный моде, — «Меркюр Галан». Журнал доносил до всех интересующихся календарь придворных событий, публиковал стихи и образцы писем, рассказывал о назначениях и смертях. Позже в свет выходят иллюстрированные приложения, в которых разворачиваются дискуссии, вводится понятие сезонов, даются образцы нарядов и тканей.

Это была разновидность современных глянцевых журналов. Перелистывая их, ты невольно погружаешься в пленительный мир суеты XVII или XVIII века, мир мимолетного и прекрасного. 

Священников и моралистов это возмущало, такие траты ни на что! Но министр финансов Кольбер понял как лучше вытянуть деньги из легкомысленных модных дам. Он вводит понятие сезонов в моде. Изменчивость моды столь же естественна, как смена времен года, и ее капризы также подчиняются годовому циклу. 

И вот уже писаки-журналисты защищают расточительность дам и кавалеров: «Обвиняете ли вы природу в том, что весна ничем не напоминает зиму, а после лета приходит осень? Это разнообразие цветов и фруктов представляется мне удовольствием, которое не может не нравиться. Я люблю то, что подвергается критике: разнообразие цветов, которые великолепно украшают клумбу, как и разнообразие цветов, которое женщины используют в ткани юбок и манто, а мужчины в огромном количестве лент, составляющих его гарнитур».

Следующим этапом развития индустрии моды было то, что понятие модного сезона начало отделяться от понятия естественной смены сезонов и не совпадать с ними. Новый модный сезон наступает не весной или летом, а когда появляются новые модные веяния. постепенно придворная мода становилась достоянием богатой читающей публики в самых отдаленных уголках о прическах, узоре ткани и крое рукава можно было получить из модных гравюр. 

Такие мастера, как Жан Дье де-Сен-Жан или братья Боннар, продавали модные гравюры в своих магазинчиках. Торговцы модными гравюрами предпочитали левобережный район Парижа и устраивали свои магазины недалеко от книжных развалов. 

Мода (Меркюр галан. 1693. Сентябрь) 

Художник Месье Сен-Жан, представивший публике такое количество прекрасных изображений модных костюмов, только что выгравировал шесть новых: 4 женских и 2 мужских. Всем известно, что в его работах можно найти не только верность в передаче модных веяний и элегантность рисунка, но и присущий ему благородный вид, который характеризует все, что выходит из его рук. 

Распространению модных веяний служил и выпуск модных кукол, за которыми закрепилось название «манекен» (mannequins). Этих кукол манекенов высотой примерно шестьдесят сантиметров изготавливали из дерева, на шарнирах, со стеклянными глазами и человеческими волосами, уложенными в прическу. Мадам де Севинье послала своей дочери такую куклу, желая продемонстрировать образец модной прически, которая только что вошла в моду при дворе. Со временем манекенов стали ожидать с нетерпением по всей Европе, торговцы модных лавок выставляли их в витрине как модель. 

Журналы, гравюры, манекены унифицировали вкусы и служили еще большему сплочению французской знати вокруг короля. Индустрия моды, рожденная при дворе, начинает развиваться самостоятельно, превращаясь в тирана, подчиняющего себе всех. В вышедшем в 1694 году первом издании «академического словаря» уже появилось привычное нам выражение «раб моды» («esclaves de la mode»); несколько позже заговорили о королеве моды («reines de la mode»), а к началу XVIII века Париж не только стал признанной столицей европейской моды, но, благодаря протекционистской политике Кольбера, индустрия роскоши начала приобретать промышленный масштаб. Министр финансов с гордостью признавался: «Мода для Франции — это то же самое, что рудники Перу для Испании». 

Из книга Зайцевой Н.В. «Парики и мушки»